Злые игры. Книга 2 - Страница 69

Ночь она провела почти без сна.

Телефон зазвонил вскоре после обеда; звонок шел по личному номеру Гейба. Голос у звонившего оказался тихий, с легким южным акцентом.

— Можно попросить мистера Хоффмана?

— Простите, его нет. Он уехал, и его не будет до понедельника. Говорит его сотрудник. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Боюсь, что нет. Просто передайте ему, что звонили насчет сделки с «Блумом». Мы с ним говорили об этом два дня назад. До свидания.

Вот черт, подумала Шарлотта, наверное, это был Бофорт. Что происходит? Почему он считает, что на Гейба стоит продолжать давить?

И откуда он узнал этот номер? Личный телефон Гейба знали человек пять-шесть, не более. Непонятно. А впрочем, кое-что понятно. Гейб был звездой. Через него шли очень и очень многие сделки. Стоило попытаться прощупать его. Шарлотта искренне надеялась и молила Бога, чтобы Гейб не попался ни на чей крючок. Все это начинало как-то дурно пахнуть. Но тут она вспомнила, как искренне обеспокоен и взволнован был Гейб, как был он расстроен этим происшествием, и стряхнула с себя это наваждение. У Гейба было очень много неприятных черт, но, по крайней мере, он был честен. Если бы он был менее честен, ее собственная жизнь здесь могла оказаться не столь невыносимой, со вздохом подумала она. Тогда, быть может, он постарался бы проявить к ней хоть какую-то доброту, терпение, мог сделать вид, что она ему хотя бы не противна.

— Да, Шарлотта Уэллес, и тогда тебе было бы еще хуже, — произнесла она вслух, — у тебя появились бы основания для надежды. А так все скоро умрет само собой.

Она написала Гейбу записку и положила ее ему на стол: «Звонил тот таинственный призрак с аэродрома. Хотел продолжить разговор. Мне так показалось. Во вторник?»

На следующее утро она отправилась на работу пораньше. Как хорошо без Гейба, думала она, энергично шагая по Пайн-стрит без четверти семь утра. Без него она чувствовала себя такой уверенной, такой во всем разбирающейся и бесстрашной! Даже предстоявшая сделка по поводу «Пичез» больше не пугала и не угнетала ее. Когда-нибудь, в очередной раз вернулась она к излюбленной теме своих мечтаний, когда-нибудь она посадит его в самый дальний и паршивый кабинет, заставит постоянно бегать к ней в ответ на ее непрерывные звонки, нервничать в ее приемной, перед тем как показать ей какую-нибудь циферку, соглашаться с каждым ее словом… Хотя, разумеется, подобным мечтам вряд ли суждено осуществиться. Скорее всего, Гейб уйдет, подумала Шарлотта. Он не выдержит больше чем неделю такой работы у нее под началом. Ну, пусть только наполовину под ее началом. Не надо забывать о Фредди. Но даже и наполовину — было бы неплохо.

Подойдя к своему кабинету, она столкнулась с выходившим оттуда Фредди. Увидев Шарлотту, он как будто бы растерялся.

— Что-то ты сегодня рано, Шарлотта. Стараешься, пока Гейба нет, справиться со всеми делами?

— Я и при нем справляюсь. А что это ты делал в моем кабинете?

— Он не совсем твой, как я понимаю. Или что-то изменилось? Я, в общем-то, занес записку Гейбу. Насчет какого-то обеда во вторник. Мне ее положили по ошибке. Кстати, как провела отпуск? Что делала?

— Превосходно. Мало, но превосходно. Ходила на яхте под парусами. Ты же знаешь, Фредди, как я люблю ходить под парусами.

— Да, конечно. Не помню, ты ведь, кажется, говорила, что ездила не одна?

— Я ничего не говорила, Фредди. Но — да, я была не одна. С другом.

— Понятно. Красивые часы, Шарлотта. Подарок?

— Д-да… Можно и так сказать.

— Ну, твои друзья явно неплохо обеспечены.

— Некоторые — да, неплохо. Извини, Фредди, у меня сегодня много работы.

Он ушел.

Уик-энд Шарлотта с удовольствием провела в Бичезе, в обществе Бетси; Фред тоже улетел в Рим, чтобы присоединиться там к Гейбу. Вдвоем с Бетси они походили по магазинам, погуляли по берегу, сходили в кино, ели на улице гамбургеры, в общем, вели себя как две удравшие с занятий школьницы.

Когда она вернулась домой, там ее дожидалась записка от Макса. Он выполняет какой-то заказ для журнала «Семнадцать лет» и живет в «Хилтоне». Если она не против, он бы заглянул к ней вечером, заодно она бы, может, и ужином его накормила? Если от нее не будет звонка, то он подъедет часам к восьми.

О господи, устало подумала Шарлотта, набирая его номер. И почему только жизнь обязательно должна быть такой сложной? Номер Макса не отвечал.

— У тебя тут потрясающе, — заявил Макс, заходя на кухню, где она варила им кофе. — Мне нравится. А плита не производит впечатления, что ею часто пользуются.

— Во всем Нью-Йорке кухнями пользуются только для того, чтобы готовить тосты и кофе, — отозвалась Шарлотта. — В каждой большой квартире непременно есть просторнейшая кухня, а в ней обязательно и плита, и шкафы для подогрева, и микроволновая печь, и бог знает что еще, всякие прочие сверкающие приспособления, и всем этим никто никогда не пользуется. Если ты пригласишь кого-нибудь на обед или на ужин и станешь сам готовить, тебя тут сочтут просто ненормальным человеком. В Нью-Йорке, когда приглашаешь кого-нибудь, это означает, что ты поведешь приглашенного в ресторан. Вот там, в ресторане, ты уже должен обеспечить подобающее место, устроить скандал, если вас не сажают за самый лучший столик. От всего этого здорово устаешь. И кстати, Макс, насчет сегодняшнего ужина. Мне это не совсем удобно. Лучше бы завтра.

— Ты что, кого-нибудь ждешь? Ждешь, я же вижу! Джереми, как я понимаю, да?

Шарлотта почувствовала, что земля в самом прямом смысле стала уходить куда-то у нее из-под ног.